Форум » Кружки и клубы ПТС » Поэтический кружок (с 23.09.14) » Ответить
Поэтический кружок (с 23.09.14)
Гроттер: Глава кружка: Алиса Найтли. Правила: Пожалуйста, подписывайте авторов стихотворений. Указывайте тематику стихотворения. Например, классика/современное, ведьма/драконы/зима/сказка. Проверяйте выставленные произведения на ошибки. Русский язык - ваш родной язык! Не портите его случайными опечатками и нелепыми ошибками. Комментарии по стихотворениям отправляйте автору в ЛС (Личное Сообщение). [off]НЕ ФЛУДИМ![/off]
Рин Нестеренко: абсолютно не умею проставлять жанры, простите =_= современное, мрачное -Мишка- Конец В первозданной тишине Небо плавится в огне. Но не молит, не кричит, Небо немо и молчит. На земле давно потоп, Ной упал в водоворот, И ковчег уж не найдет, Дом, где мир он обретет. Воздух пахнет жидким ядом, Смерть неслышно ходит рядом В первозданной тишине. Мы погибнем на Суде.
Табаки Ши: современное, сакральное (?) Archais Я помнил эту землю задолго до шага на ее пядь, Как жизнь рождалась в недрах, в кипящей лаве утро. Как громоздились морской ил под толщей вод да гать Под пеной звездного прибоя, и как седели мои кудри... И молот пал. На маховик солнцеворота, край земли. И рдяный жар из кузницы пригоршней искр Закатным маревом взлетал и распадался на угли. В безмолвии и в безличии ковался обелиск. И ночь была... И средь медуз созвездий белели пепелища встарь. Я сотни раз слеп, обгорал и шел на поклон Катаракте. В скоплениях кровавых брызг и космических даль Жернова в белесую муку стирали рой галактик. Я видел сны во временных песках, как ветер Пролистывал столетье за столетьем и давно′ стих В корнях Древа, у коих я прилег на миг и канул в Лету. И пожирали ночь костры и согревали мои кости. Из косм волос пророс дремучий лес и копны ель Колючих вгрызались в своды. И гнезда вили с воем Вереницы зим и стеклянели омуты озер. Метель Над обвалами глазниц мела и рассыпалась смехом хвои. На свитках проступали росчерки комет и оживал напев Всполохом бесчисленных светил. Нет времени. И смерти нет. Ползло дыхание сакральным гулом на ветви Млечных Древ. И нет нужды в словах... И был рассвет.
Рин Нестеренко: современное, сказки, мрачное Юлия Рубина У Королевы лиловый плащ, и кони бесятся во дворе, У Королевы то смех, то плач, и трон зелёным огнём согрет, Вернее - добела раскалён, палёным мясом вокруг несёт, Она же смотрит прекрасный сон И легко забывает всё. Во снах приходит бродяга-Кай, приносит запах цветов и зной, За ним по следу бежит строка из слова "вечность", десятка нот, И здесь начало берёт кошмар, и правда вклочья кромсает сон: У Королевы лишь гарь и хмарь, До беззвучия громкий стон. Заброшен путь в ледяной дворец, его давно замели снега, Там тёмный трон колдовством согрет, там ждут, когда же вернётся Кай. У Кая - транс и сильнейший шок, его и Герду увозит Ной, И всё безвыходно хорошо. Королева умрёт весной.
Vorona: любимое чувства. боль Омар Хайям Мы так жестоки к тем, кто уязвим Остерегайся раны наносить Душе, которая тебя хранит и любит. Она намного тяжелей болит. И, все простив, поймет и не осудит. Всю боль и горечь от тебя забрав, Безропотно останется в терзаньях. Ты не услышишь дерзости в словах. Ты не увидишь злой слезы сверканья. Остерегайся раны наносить Тому, кто грубой силой не ответит. И кто не может шрамы залечить. Кто твой удар любой покорно встретит. Остерегайся сам жестоких ран, Которые твоей душе наносит Тот, кто тобой храним как талисман, Но кто тебя в своей душе - не носит. Мы так жестоки к тем, кто уязвим. Беспомощны для тех, кого мы любим. Следы от ран бесчисленных храним, Которые простим... но не забудем.
Табаки Ши: современное, драма underplace засыпай под звуки флейты в подземном переходе, пихая за пазуху мятые газеты, (пар изо рта и риск не дожить до рассвета) закрывай глаза, твое время наконец-то проходит. добрый малый соберет свои жалкие пожитки, сложит в чехол шляпу, инструмент и кучу заработанных монет, заботливо накроет твое тело картоном и сухими ветками. скорая прибудет еще не скоро, расслабься, ты уже будешь мертв, и труп твой обоссыт приблудный кот, и кот, подобно остальным, не будет горевать особо. музыкант заметит тебя через пару дней, споткнувшись об твою синюшную руку, позвонит ноль-три, обматерит несговорчивую суку, помочь бомжу ей будет очень лень. бояться больше нечего, и никаких забот тебе больше не холодно, не жарко. тебе поставят памятник на загородной свалке, и будет ссать под ним приблудный кот.
Рин Нестеренко: Мм, на Конкурс Автор Accel Lime, сиречь я уже ставшее баяном Ласково догрызающая или Персонажефрения Спрячется душа, раздевшись, Обнажившись догола. Там, за черными глазами, Притаилась Пустота. Тьма там кружит в нежном вальсе, Бьет чечетку на костях. Душит душу в диком танце, Слыша о дурных вестях. Тьма добра и всех прощает. Тьма всех любит, Тьма всех ждет. Убежать и не пытайся - Все равно тебя найдет. Примет в нежные объятья, Станет милым палачом. И распилит тихо цепи Старым ржавеньким мечом. Известное узкой аудитории Люби Люби меня, синеволосая Ундина. Люби со страстью всей души, которой нет. Со страстью непреодолимого прилива. Со страстью твоих вечно юных лет. Замеркнет жизнь под полною Луною. На волн гребнях, на пике остроты. Люби, Ундина, я перед тобою. И под покровом чуть соленой Темноты. Люби меня, ласкай, как волны моря. Как в колыбели мирно спящее дитя. Люби меня глазами цвета горя. Люби меня и Смерть мою, шутя. И неизданное Пришло извилистым путем Небо пахнет сизым, Воздух пахнет кровью, Люди пахнут грустью, А душа - любовью. Стоптаны дороги, Вырваны проклятья, Прижжены все раны, Прощены заклятья. Дней минувших болью, Дней грядущих миром, Тихое юродство Стало мне кумиром.
Табаки Ши: Конкурс Решила не публиковать мелькнувшее здесь ранее мое творчество, так что пришлось покопаться в своих архивах за поиском чего-то иного. Цезий (мой самый употребляемый никнейм) Из далёкого немного депрессивного ноября 2014-ого года. Было прочитано одним с половиной человеком, а потом знатно отредактировано мною. Чёрные крылья Я сыграю мелодию смерти на остатках истёртых костей. Старый друг не понял, что жизнь не бывает вечной. В ней почти не осталось каких-то хороших вестей, А путь человека слегка лишен красноречий. Играю, а ты внимательно запоминай Щекой, где вовсю уже развелись сапрофиты. И кружат стервятники, их тени не проклинай. Они, так сложилось, – любимые смерти шуты. А на коже играет холодный могильный ветер, И по костям пробегают мурашек решения. Подумай, - быть может, а вдруг! - я твой Ангел Смерти, У которого ты так давно искал утешения. За спиной развернулись в коже черные крылья, И мрачные тени летают в тёмном огне. Моя песня играет, а значит и тут был я. Не мираж, не фантазия, я прибыл извне. Нота за нотой, тоскливые звуки звучат. Сквозь мокрый туман меня почти и не слышно. Улетаю, в запястьях кривые перья торчат. Хлоп! Гробовая доска историю пишет. Почти новое, чуть-чуть сырое Остатки поэта Когда все местные поэты Исчезнут в классике времен, Кто будет разрывать запреты И запахами наполнять мой сон. Ведь с каждым новым грешным годом Пустых людей все больше здесь. И негде души черпать ломом, Что на плечах у каждых есть. И если через двести, триста, А может через сотню лет Прозаики с поэтами исчезнут, И люди зачерствеют словно хлеб. И души ссохнуться под жарким зноем мира. Правители нам сущность разобьют. Но люди пусть наполнятся эфиром И прежними проснуться поутру.
Эрика Максимова: Конкурс Эрика Максимова И мои слова вторая моя попытка в жанре стихоплетения. писала под настроение, так что особого смысла нет, только атмосфера. И мои слова — что кинжалы в спине, но ведь дело, конечно же, не во мне, но ведь дело, конечно же, не в тебе, нет. Просто что-то разрывает меня изнутри, и я, кусая губы, шепчу "раз-два-три", и я, кусая губы, кричу "раз-два-три", умри. Закрываю глаза, считаю до ста, а нет, только до одного — не открывая рта, а нет, только до двух — не открывая рта. Три. Задыхаюсь. было написано одной очень тупой девушке, которая своим нытьём уже проела мне всю плешь, но так и не показано, так как до неё внезапно дошло, даже и без моей помощи. Я задыхаюсь. Задыхаюсь, ломая свои же пальцы; думала, что буду зрячей, не закрою глаза, не стану слепой. Но не смогла, и сожжены мосты, а впереди – пустота, вернее, три коротких гудка и "Абонент не в сети". Мы не увидимся – я чувствую это, и всё, что мне остаётся – молча ломать свои же пальцы до рассвета. Даже если бы дозвонилась, это было бы напрасно, тон твой жестоко-бесстрастный отрезал бы все пути назад. Это было бы напрасно... Восходящее солнце окрашивает мои пальцы в кроваво-красный.
Чайка Сонливая: Конкурс растяпа Я, конечно, не поэт, но стихи свои сюда тоже залеплю, а то чего пропадают зря хЪ они разные и упоротые, я предупредил х) Дуршлаг Иннокентий и его грустная история (для моей сеструхи Кеши) 1 Жил был на свете дуршлаг Иннокентий. Сильно прохудился, и стал бесполезный. Отправился к мастеру по дуршлагам И по дорожке чрез лес пошагал. Шел он день или два, и сильно устал, У дерева он на ночлежку пристал. Утро пришло, и он дальше бежит, Видит, - кисель на дороге лежит. - Кто ты? Откуда? – спросил киселя. - Да вот растекся, как размазня, Ты помоги, донеси до избы. - Тогда, полезай, - присев на корты, Дуршлаг добродушно его пригласил И тут же кисель в себя загрузил. Кисель все сочился, дуршлаг же шагал, И громко в пути он себе подпевал. Тут слышит – земля задрожала. Один поворот – и зрит хулигана: Медведь по дороге за ними бежит, Кисель собирает, довольно урчит. Со страху дуршлаг со всех ног припустил, Киселя комочки тот час упустил. Кисель, сокрушаясь: - За что так со мной? Ведь стал я медведю сегодня едой! Дуршлаг ничего не ответил ему, А лишь убежал в избы темноту. Изба тут попалась ему невзначай, Внутри за столом старик пил свой чай. К нему обратился: - Ты мастер? Привет! Меня почини, коли можешь в ответ. - К избе моей ты веда-медя привел, Но тебя починю, ведь косматый поел. И вот уж новехонький наш дуршлачок: Поет, весь светится блестящий бочок. К хозяйке обратно вернулся он вспять. И трудится дальше добротный опять. 2 Дуршлаг Иннокентий очень страдал Свой смысл жизни он долго искал. Птичка напела, что есть те края, Где реки кисельные и берега. Тем временем мастер кастрюльку достал Киселя комки он в нее покидал, Несколько зерен какой-то фигни, Водой все залил, водрузил на угли. Кисель растворился, забурбулил, А лишнюю воду мастер тот слил. Довольный собой обновленный кисель Решил посетить своих лучших друзей. Кастрюлька Матвевна не против была, Его проводила во все города. Дуршлаг все грустил, воззреваясь в окно У стенки на кухне с крючка своего. В тот же момент заявился к ним в дом Друг долгожданный - Кисель Филимон. Кастрюлька Матвевна с ним вместе была И вмиг с дуршлагом подружилась она. Много общались за время гостей И вместе решили прожить до костей*. (до самой старости) Однако за это был "за" лишь кисель, Втроем в ночь сбежали они от друзей. Бежали кастрюлька, дуршлаг и кисель, С трудом отбиваясь от встречных ветвей: Сквозь лес, по полям, по болотам, горам, И вот принесло их к крутым берегам. На самом краю кролик сильно кричал И ножками в пропасти резво болтал. С не малым усильем достали его - Кастрюлька, дуршлаг и Кисель Филимон. - Спасибо, друзья! Мне вовек не забыть, Что вы смогли для меня совершить! Ну же, скажите, что сделать в ответ?! для вас все могу - невозможного нет! - Нет дома у нас - ответ свой дают, Нам бы найти в этом мире приют. - Проще нет ничего, - кролик им отвечал, С довольной улыбкой он покивал. Кастрюльку он взял и дуршлаг приложил, Над страшным обрывом он все наклонил. Кисель полился через щели во тьму, И кролик тот час обратился к нему. - Не бойся, кисель, все будет окей, Овраг тот опасен лишь для зверей. Как только последняя капля упала, Внизу в темноте что-то вдруг забурчало. Как на дрожжах рос Кисель Филимон, Бурлился довольством и радостью он. Наружу полез наш кисель-молоток, Так и родился кисельный поток. Звери и люди к нему приходили, Дуршлаг и кастрюлька его им цедили. Довольные жизнью все трое друзей Здесь поселились на радость зверей. Стихи попроще Когда зажгутся фонари И тени побегут по миру И станет свет сильнее тьмы И бог возьмет святую лиру Тогда восстанут корабли Тогда заблудятся олени; Слепою следовали верой Седые старцы, в грот ступая Не будет больше лжи и лени А станет сила в словесах. Хокку о почтовой службе Письмо пришло довольно быстро. Еще свежи воспоминания о том, Как я натачивала эту аскорбинку Канцелярским ножом. Стихоплюйство на тему Кая и Герды (вдохновленная Владой Радугой) 1 (оправдательная) Кая Герда не спасла Равнодушного осла Хладный камень вместо сердца В суп ему б подсыпать перца. Гадкий-гадкий-гадкий Кай Тут уж плачь и причитай. Но ведь Герда не простая Растопила б сердце Кая. Только льдинка шевельнулась И пружина натянулась, Как явилась Королева Из очередного хлева, Где, скотинку поджидая, Хладным воздухом сжигая, Умертвляла раз на раз, Оставляя без прикрас. Забрала с собой мальчонку, И слеза на глаз девчонки В скором темпе навернулась И во льдинку обернулась. Плачет Герда - Кая нет. Вот и весь о них куплет. 2 (печальная) Маленькая девочка с рыжею косой Тащит табуреточку к тени под сосной Тонкую веревочку вяжет ей на ветви Шею лебединую просовывает в петлю. Мир холодный, снежный, больше ей не нужен Плачет тихим шепотом, глас ее простужен: - Где ты, Кай далекий, все снега глубоки, Потерялся, милый, или изменил мне С хладной королевой, что белей и краше? Ведьма бессердечная украла счастье наше. Сердце не вернуть твое, и весны не будет, Так зачем же жить теперь, что скажу я людям? После этих слов ее ноги подкосились, И скрипя корой своей, дрогнула сосна. Птичка с желтым брюшком на ветку опустилась И звенящим ручейком песенка полилась. Нет здесь больше Герды, нет здесь больше Кая, Есть лишь холод ветра и судьба смешная. 3 (бесконечная) Сломала как-то Герда Каю нос а он отрос И вновь Сломала как-то Герда Каю нос а он отрос (вот попандос) И вновь Сломала Герда Каю нос но он отрос (вот нос-курнос) и Вот, теперь уж Кай ломает Герде нос. 4 (ответное) Здравствуй, ушастая Погода прекрасная. Прости, что так долго не отвечал Я здесь много кого повстречал. И хотел было с ними общаться, Но не дали даже нам попрощаться. Купидоны подняли трафик на письма Может все из-за патриотизма? Так что теперь я пишу всем ответ, Ведь вот только скопил для ответа конфет.
Александр Ротт: Конкурс Убейся об стену, милая. Спрыгни с балкона, прекрасная. Замерзни насмерть, теплая. Насколько кровь твоя красная? Такая, как мысли дикие? Такая же как твои волосы? Покажут запястья тонкие. Покажут красные полосы. Забудь о любви, волшебная. Забудь о надежде, дивная. Среда вся вокруг враждебная. Не дергайся больше, наивная.
Танцующая Агнес: Конкурс А что, я тоже сочинять умею Лену посвящается призрачной прохладой навевает грусть. позабудем оба то, что не сбылось. лишь во сне до встречи нам лежат пути. очень-очень долго мне еще идти. солнце скрылось в тучах, серый дождь кропит, гаснут мои очи, и в груди болит. нет, не быть нам вместе, разные с тобой, снова вою волком белым под луной вспыхивает осень яростью огней. где тебя все носит, милый Гименей? я уже надела платье и фату, на постель прилягу, словно я в бреду.
Рикки Ирр: Конкурс Простите за мои отрывки, меня поймали, жестоко отпинали напоили какао и заставили сочинять, угрожая съесть все мои котлеты по-киевски... и нет, мне не жалко ваших глаз и умов жестокая любовь был осенний вечерок под дождем я весь промок в это время за углом поджидал меня дурдом мне хотелось поскорей съесть горячих сытных щей но прекрасная Яга вышла вдруг из-за угла *** красным бархатом по коже расплывается душа так вести себя негоже пшел отсюда, быстро! ша! *** я шел дорогою поэта по трафаретам сладких слов когда тебя внезапно встретил моя прекрасная любовь. *** я совсем не поэт я читаю с бумажек никого в доме нет кроме белых подушек немного Вороне с тех пор как увидел твои белые коктейльные усы... *** я свяжу тебе из шерсти долгой верности ремень... *** я свяжу тебе пояс верности я свяжу тебе руки за спину утоплю в своей скверной нежности дам познать все глубины радости... *** Это не я Это не с нами Это кто-то другой Наблюдает за нами... *** осторожно по краю бумаги провожу я до крови мурашек но мне вновь не хватает отваги и я снова считаю барашек *** полосы темно-красные нити железобетонные песни твои пернатые слова мои монотонные *** Каплями воска по коже Падает вечер во тьму Может, ты смелая тоже Может, я снова солгу.
Радомира Милованова: современное, о том, что нужно заканчивать начатое например, 100500 отыгрышей Автор: Натафей Как живётся героям заброшенных книг, Недосказанных сказок и спугнутых грез? Вся их жизнь - растянувшийся вечностью миг, Обречённость надежд без иллюзий и слёз. Муравьём в янтаре безнадежно застыв, Или, все за собою сжигая мосты, Обрывают они с бывшим автором связь, Ни на что не надеясь, уже не страшась? Как живётся служителям ветренных Муз, Потерявшим слова, оборвавшим сюжет? Недописанных книжек невидимый груз Пригибает к земле или всё-таки нет? Распрямляйте же спины, молчанье прервав, Вдохновенье ища кто в покое дубрав, Кто в хуле, кто в хвале (что уж тут отрицать...) Досказать. Домечтать. Дописать до конца.
Янина Вяземская: о том, как жутко переживать лето ХД Автор: композитор Анатолий Лядов Ах, зачем я не скелет! Ветер в рёбрах бы играл, Я б жары совсем не знал И стыда, что не одет.
Радомира Милованова: современное Автор: Александра Снег Хозяин леса Он много раз водил ее в свой лес, Кормил душистой спелой земляникой, И синий глаз распахнутых небес Смотрел в полурастрепанную книгу. Ей - нравилось читать на валуне, Ему - за этим наблюдать с улыбкой. ...И все происходило в тишине, Как синяя вода - текучей, зыбкой. И жизнь была огромна, как судьба, Податлива - что тили-тили-тесто... _______________________________ ...Хозяин леса! Отчего тропа Опять ведет меня на то же место?.. И опустевший зимний бор безлист, И памяти не вспыхнуть, не согреться. Иду тропой неприрученных лис, За голосом оглохнувшего сердца. Когда метелей мертвенный конвой Меня отпустит, проведя по краю, У леса будет новый Лесовой - Придет на смену, как всегда бывает. ...Разбудит рощи властный жест руки, Река забьется в сладком не покое, И девушку из гордых, городских, Потянет в чащу прежнею тропою. ...Он соберет багрянец сочных бус, Протянет ей в ладонях землянику. - Боишься ли меня? - Еще боюсь... За эту смерть недолгую - отвыкла.
Гавран Гай: Автор: Белянин Не ожидал от юмориста Белянина такой романтики) многогранный человече, однако Храм мой... Храм мой... Тело твое белое, Вольно трактуя строку Писания - Господи, что я с собою делаю В явном соблазне непонимания. Читаю ладони твои, как Библию, Вглядываясь в каждую черточку пристально, Иду Израилем, прохожу Ливию, Возвращаюсь в Россию жадно, мысленно Лбом запыленным коснусь коленей, Так, припадая к порогу церковному, Раненый воин, бредущий из плена, Спешит к высокому и безусловному Слову. Наполненные смирением, Рвутся цветы из-под снежной скатерти, Или осенних лесов горение Огненной лавой стекает к паперти. Плечи твои... Не на них ли держится Весь этот свод, изукрашенный фресками? Не Богоматерь, не Самодержица, Не Баба степная с чертами резкими... Не нахожу для тебя сравнения. Сладко притронуться как к святыне... В каждой молитве - благодарение Древневозвышенной латыни! Дай мне войти, позабыв уклончивость Пришлых законов. Взгляни на шрамы. Время любого бессилия кончилось. Нужно держаться легко и прямо. Храм мой, прими меня сирого, серого... Не с плюсом, минусом - со знаком равенства. Губ твоих горних коснуться с верою И причаститься Святыми Таинствами...
Эрика Максимова: настроение: осень Хана Вишнёвая Я могу гадать по костям, но увы, по своим, я по ним очень точно предсказываю погоду, состоянье вокруг, настроение, время года, что нам хочет сказать цветочница или мим, и куда все спешат, и какие грядут катастрофы, и какие ты носишь в нагрудном кармане строфы, и какие ты прячешь на языке слова, кости ноют и тянут, и злятся, что я жива.
Vorona: сказка, #Есенин120 Сергей Есенин Сиротка Маша - круглая сиротка. Плохо, плохо Маше жить, Злая мачеха сердито Без вины ее бранит. Неродимая сестрица Маше места не дает, Плачет Маша втихомолку И украдкой слезы льет. Не перечит Маша брани, Не теряет дерзких слов, А коварная сестрица Отбивает женихов. Злая мачеха у Маши Отняла ее наряд, Ходит Маша без наряда, И ребята не глядят. Ходит Маша в сарафане, Сарафан весь из заплат, А на мачехиной дочке Бусы с серьгами гремят. Сшила Маша на подачки Сарафан себе другой И на голову надела Полушалок голубой. Хочет Маша понарядней В церковь божию ходить И у мачехи сердитой Просит бусы ей купить. Злая мачеха на Машу Засучила рукава, На устах у бедной Маши Так и замерли слова. Вышла Маша, зарыдала, Только некуда идти, Побежала б на кладбище, Да могилки не найти. Замела седая вьюга Поле снежным полотном, По дороженькам ухабы, И сугробы под окном. Вышла Маша на крылечко, Стало больно ей невмочь. А другом лишь воет ветер, А кругом лишь только ночь. Плачет Маша у крылечка, Притаившись за углом, И заплаканные глазки Утирает рукавом. Плачет Маша, крепнет стужа. Злится дедушка-мороз, А из глаз ее, как жемчуг, Вытекают капли слез. Вышел месяц из-за тучек, Ярким светом заиграл. Видит Маша - на приступке Кто-то бисер разметал. От нечаянного счастья Маша глазки подняла И застывшими руками Крупный жемчуг собрала. Только Маша за колечко Отворяет дверь рукой, - А с высокого сугроба К ней бежит старик седой: "Эй, красавица, постой-ка, Замела совсем пурга! Где-то здесь вот на крылечке Позабыл я жемчуга". Маша с тайною тревогой Робко глазки подняла И сказала, запинаясь: "Я их в фартук собрала". И из фартука стыдливо, Заслонив рукой лицо, Маша высыпала жемчуг На обмерзшее крыльцо. "Стой, дитя, не сыпь, не надо, - Говорит старик седой, - Это бисер ведь на бусы, Это жемчуг, Маша, твой". Маша с радости смеется, Закраснелася, стоит, А старик, склонясь над нею, Так ей нежно говорит: "О дитя, я видел, видел, Сколько слез ты пролила И как мачеха лихая Из избы тебя гнала. А в избе твоя сестрица Любовалася собой И, расчесывая косы, Хохотала над тобой. Ты рыдала у крылечка, А кругом мела пурга, Я в награду твои слезы Заморозил в жемчуга. За тебя, моя родная, Стало больно мне невмочь И озлобленным дыханьем Застудил я мать и дочь. Вот и вся моя награда За твои потоки слез... Я ведь, Маша, очень добрый, Я ведь дедушка-мороз". И исчез мороз трескучий... Маша жемчуг собрала И, прислушиваясь к вьюге, Постояла и ушла. Утром Маша рано-рано Шла могилушку копать, В это время царедворцы Шли красавицу искать. Приказал король им строго Обойти свою страну И красавицу собою Отыскать себе жену. Увидали они Машу, Стали Маше говорить, Только Маша порешила Прежде мертвых схоронить. Тихо справили поминки, На душе утихла боль, И на Маше, на сиротке, Повенчался сам король.
Рин Нестеренко: Надежда Онищук Что есть безумие? Что есть безумие? Заразная болезнь. Так говорил нам кто-то из великих. В ней игры разума и траурная песнь, Сознания изменчивые блики. Что есть безумие? Тягучая тоска И преданная память поколений, Где истина далека и близка... Душа безумного полна слепых сомнений. Что есть безумие? Раздавленный остов? Растоптанные искорки надежды? Иль тяжесть неоплавленных оков Над белой, спеленованной одеждой? Что есть безумие? Рассудочная мысль, Похожая на загнанную рыбку? Безумный ищет потаенный смысл И не имеет права на ошибку. Что есть безумие?
Рин Нестеренко: Лукьяненко Гимн хакеров, русский вариант Наша работа во тьме — Мы делаем, что умеем, Мы отдаем, что имеем — Наша работа — во тьме. Сомнения стали страстью, А страсть стала судьбой. Все остальное — искусство В безумии быть собой.
Рин Нестеренко: Олди Генри Лайон Из книги "Цена денег" Я болен. Мой взгляд двуцветен. Я верю в добро и зло. Я знаю: виновен ветер, Когда на ветке излом, И если луна не светит, То волку не повезло. Но если душу – узлом, Так только морским, поверьте. Я болен. Мой мир двумерен. На плоскости жить сложней: Прямая не лицемерит, Но верит, что всех важней, Когда нараспашку двери И виден узор камней. Попробуй поладить с ней, Как ладят с тропою змеи. Я болен. Мой крик беззвучен. Я тихо иду в ночи. Колышется плач паучий, Бесшумно журчат ключи, Замки открывая лучше, Чем золото и мечи, И дремлют в овраге тучи. Я болен. Неизлечим.
Селестина Остен: грусть, про животных Автор неизвестен Хозяин погладил рукою Лохматую рыжую спину: - Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою, Но все же тебя я покину. Швырнул под скамейку ошейник И скрылся под гулким навесом, Где пестрый людской муравейник Вливался в вагоны экспресса. Собака не взвыла ни разу. И лишь за знакомой спиною Следили два карие глаза С почти человечьей тоскою. Старик у вокзального входа Сказал:- Что? Оставлен, бедняга? Эх, будь ты хорошей породы... А то ведь простая дворняга! Огонь над трубой заметался, Взревел паровоз что есть мочи, На месте, как бык, потоптался И ринулся в непогодь ночи. В вагонах, забыв передряги, Курили, смеялись, дремали... Тут, видно, о рыжей дворняге Не думали, не вспоминали. Не ведал хозяин, что где-то По шпалам, из сил выбиваясь, За красным мелькающим светом Собака бежит задыхаясь! Споткнувшись, кидается снова, В кровь лапы о камни разбиты, Что выпрыгнуть сердце готово Наружу из пасти раскрытой! Не ведал хозяин, что силы Вдруг разом оставили тело, И, стукнувшись лбом о перила, Собака под мост полетела... Труп волны снесли под коряги... Старик! Ты не знаешь природы: Ведь может быть тело дворняги, А сердце - чистейшей породы!
Алисия Ротт: Немного классики. Иосиф Бродский Не выходи из комнаты, не совершай ошибку... Не выходи из комнаты, не совершай ошибку. Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку? За дверью бессмысленно все, особенно – возглас счастья. Только в уборную – и сразу же возвращайся. О, не выходи из комнаты, не вызывай мотора. Потому что пространство сделано из коридора и кончается счетчиком. А если войдет живая милка, пасть разевая, выгони не раздевая. Не выходи из комнаты; считай, что тебя продуло. Что интересней на свете стены и стула? Зачем выходить оттуда, куда вернешься вечером таким же, каким ты был, тем более – изувеченным? О, не выходи из комнаты. Танцуй, поймав, боссанову в пальто на голое тело, в туфлях на босу ногу. В прихожей пахнет капустой и мазью лыжной. Ты написал много букв; еще одна будет лишней. Не выходи из комнаты. О, пускай только комната догадывается, как ты выглядишь. И вообще инкогнито эрго сум, как заметила форме в сердцах субстанция. Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция. Не будь дураком! Будь тем, чем другие не были. Не выходи из комнаты! То есть дай волю мебели, слейся лицом с обоями. Запрись и забаррикадируйся шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса.
Чайка Сонливая: Автор - Юрий Визбор Песня. "Белый снег" На белом свете есть прекрасный белый цвет — Он все цвета собрал как будто бы в букет. По краскам осени хожу я, как во сне, И жду, когда вернется тихий белый снег.
Чайка Сонливая: продолжая создавать новогоднее настроение Автор - Алиция Гадовская. Как зимний бал, заснеженная даль! Конвертов белоснежных приземленье, Волшебных странствий блеск! Прикосновенье Холодных пальцев… Дремлет пастораль. В окне светло, а значит, ждет душа Полетов откровенных зазеркалья, Когда находишь этажи сознанья, В которых свет струится, чуть дыша. И понимаешь — мира суета Не сотворит ни вечности глубины, Ни роковые встречи, ни судьбины Где может виться нежности тропа. Заснеженная даль — границ игра! Ее не видят ангелы и бесы. Она для нас, людей, роняет мессы, Не излучая ласки и тепла.
Чайка Сонливая: Автор - Ирина Самарина Господи, так снега захотелось… Господи, так снега захотелось… Хлопьями, летящего с небес, Чтоб земля невестою оделась И туман над городом исчез… Хочется снежинок первых, нежных, Чтобы люди, позабыв дела — Вверх смотрели на подарок снежный. Чтоб сказали вслух: «Зима пришла!» Хочется услышать смех детишек, С восхищеньем, трогающих снег… Вечера зимой добрей и тише, И блестит вуаль замёрзших рек… Хочется зимы, чтоб в мире этом Стало всё хоть капельку белей. Пусть снежинки полетят по свету, Радость принося в сердца людей… Господи, так снега захотелось… Хлопьями, летящего с небес, Чтоб зимой душа людская грелась Ожиданьем счастья и чудес…
Чайка Сонливая: Автор - Эдуард Дэлюж Нечитанная ночь хранит цвета – фонарных строк и мотыльков круженье, как велико земное притяженье, как невесома лунная тропа. Неиссякаемый, немолчный белый свет ложится вслед моим знакомым откровеньям. Как пахнет ночь? – как миллионы лет, пропитанные встречей и забвеньем. нежным по нежному касаясь всех имён, всех ожиданий, всех утрат, всех воскрешений — нечитанная ночь со мной идёт и лунные слова вонзает в тени: В сиротство потускневшей тишины, размытым безглагольным единеньем. Пространством самой тесной немоты, пространством самых искренних прошений.
Чайка Сонливая: Зима, о любви Автор - Марина Есенина Твоё имя на белом снегу – отраженье хрустального счастья… Невесомых снежинок полёт, будто ангела пух от крыла… В каждой буковке солнца лучи… необъятного неба причастье… И волшебная сказка-зима бесконечно чиста и светла… Твоё имя на белом снегу – шёпот птиц в переливах рассвета… Кружевное дыхание снов в перезвоне рождественских дней… Тонкой льдинкою на языке… сладкой ягодой спелого лета… Чуть дрожащей от счастья слезой… запоздалою песней моей… Твоё имя на белом снегу – как постскриптум несбывшихся писем… Как надежда на сказочный свет… как небес золотая заря… Рассыпаются искорки звёзд, как жемчужно-серебряный бисер… И сверкает подарок богов – твоё имя – молитва моя…
Чайка Сонливая: зимняя чувственность в танце ** Автор - Наталья Весенняя Зимний вальс Кофе, горький шоколад, Аромат сосны и ветра… Снег устроил звездопад И засыпал всю планету А метель танцует вальс И кружит в балетной пачке, Конфетти бросает в нас Ей в мороз тепло чудачке Да и нам с тобой тепло От объятий, поцелуев. Новый год… Не мудрено, Что с метелью мы танцуем.
Чайка Сонливая: а у кого-то даже морозно Автор - Ирина Шабалина Лыжня Тот далекий январь был морозным. Ссора глупой, прощание странным… И чертила лыжня знак вопроса, убегая в заветные страны. С той поры все сложилось непросто, и услужливый времени знахарь наболевшие наши вопросы заменил восклицательным знаком. Снова лес, и зима, и метели, и как в ступор попавшие лыжи: под заснеженной лапою ели я фигуру знакомую вижу. Кружит ветер, обиды сметая. Вновь лыжни не закончена строчка. Я с надеждой смотрю — запятая? Снег лавиной обрушился — точка.
Чайка Сонливая: красивое и зимне настроенческое, автор утрачен на просторах И снова тихо сыплет снег, Ложится на сырую землю. И снова чувство, что вовек Весны и лета будто не было. И кажется, что впереди Один лишь холод нескончаемый… А радость лета и весны — Просто счастливая случайность…
Vorona: Катарина Султанова Вот он я, кто ранил, а после смиренно ждал. Оголенный провод, пустая комната и кинжал - Я цветы наши срезал и больше их не сажал - Без тебя я пустое место. Мой позвоночник - 11 лезвий и 8 жал, Ты ушла - я ни словом не возражал - Лишь ладонь разжал, Когда стало тесно. Боль повсюду, куда бы я ни бежал, Мое сердце никто так не обнажал - Я бы вырвал его, похоронил, сбежал, Но за мною тень твоя следует, как невеста. У подножья ладоней июнь поменяет май, Моя вечность, я терпеливый Кай - Привыкай ко мне по кусочку, заново привыкай. А сейчас закрывай глаза, засыпай. Сколько я протяну вот так - мне доподлинно неизвестно. *** Мне говорили: увидишь, и в горле затихнет звук, кудри черные обволокут плечо, и дракон, что живет в позвоночнике, тут же расправит крылья и опустит голову на твои ключицы. Мне говорили: в глазах тех не сыщешь дна, пропадешь и не вынырнешь - и погубит она тебя, и беда с тобой приключится. Что любовь - это дар, книги, конечно, лгут: тысячи брошенок ищут твой стылый след, но когда ты заносишь над ними свои слова - сердце за сердцем падает в талый снег. Падает, угасая. Оставляя горькие полыньи. Я стою ближе всех обожженная и босая, прикрывая подолом кусочек живой земли: мы случились однажды - больше мы не смогли, и весна отказалась просить за нас. Платье мокнет в студеной твоей воде, не пуская под кожу смертельных фраз, губы бережно повторяют: все рассветы творятся только в живой душе, остальное лишь тени, лишенные Божьих глаз. Остальное - лишь тени, лишенные Божьих глаз.. И твоя вода меня накрывает.
Чайка Сонливая: Автор - Маргарита Чикалина Это просто зима Это просто зима на лету замерзают птицы это снег поселяется в шапках и рукавицах это души становятся мягкими как варенье это просто зима неизбежное недовремя ничего личного это просто зима просто дребезжащий трамвай уходящий за перекресток белый иней на стеклах и на щеках иней форма жизни такая — ты же, но только зимний … Это просто ночами медовое лето снится и ленивое солнце склеивает ресницы и вода в затоне как молоко — парная забегаешь идешь дна ногами не доставая… ну, а тут застывают руки дрожат колени это чертов миллениум, а шевелиться лень и не согреешься даже чаем горячим чаем с чабрецом с которым столько ночей встречали с плоскодонных крыш где зимуют вороньи стаи сходит снег пластами исписанными листами лед цепляется за ноги держит не отпускает это просто зима и имя ее тоска и это холод бессонница черт знает что такое это просто зима и оставьте меня наконец в покое. Автор - Ирина Шабалина Зима Затаилась зима под замершей сосной, Руки зябкие стужи ко мне протянув. . . Сколько дней и ночей груз её ледяной С плеч поникших берёз и с души не столкну. . . В равнодушном безмолвье леса и поля, Крепко сомкнуты веки заснеженных рек, В белотканном покрове застыла земля Не на сто долгих дней, а как будто на век. Эхо слов недосказанных ветер унёс. В стылой дымке неспетые песни парят, Нерастраченной нежности ярким огнём Цвет рябины горит в седине декабря.
Чайка Сонливая: Автор - Губерман Я рад, что вновь сижу с тобой, сейчас бутылку мы откроем, мы объявили пьянству бой, но надо выпить перед боем. *** На собственном горбу и на чужом я вынянчил понятие простое: бессмысленно идти на танк с ножом, но если очень хочется, то стоит. *** Глупо думать про лень негативно и надменно о ней отзываться: лень умеет мечтать так активно, что мечты начинают сбываться. *** Когда, глотая кровь и зубы, мне доведется покачнуться, я вас прошу, глаза и губы, не подвести и улыбнуться.
Эол Олайн: Крч, не разобрался как тут все заполнять. Да здравствует тлен. Автор я сам, - Полевой Влад. Говорю сразу, пунктуация не мое, и не люблю ее ставить в своих стихах. *** Скверна течет в твоей крови Все будут прокляты тобой Все покинут тебя в нужный час Не жди их, не ищи, так надо Оставь это все в прошлом Иди в перед, со скверной внутри Будь прокляты все! И все те, кому весело это наблюдать За падшим ангелом! За его наивностью и добротой. Ведь это весело, смотреть Как он спотыкается, убиваться И вновь возрождается И вновь погибает под проклятием.
Чайка Сонливая: Автор - Разгадаев я килькой с хлебом наслаждаюсь в тени холодных батарей а ты в шампанском на канарах старей *** да я нисколько не рисуюсь кричит веласкесу аннет художник грустно подтверждает вы нет *** нарисовал бутылку водки и с грустью вижу как с холста мне прямо на ноги стекают полста *** когда в душевном равновесьи души шатается карниз ты вверх без сожаленья падай не вниз *** я вас хочу немного тайно в надежде грёзах и во сне и вас и вас и вас вот тоже вас не
Эол Олайн: Автор я сам, - Полевой Влад *** Время бежит, Люди меняются. А что на счет тебя? Ты все тот же человек. Смотрящий сквозь время, Как люди меняться Находят друзей, любимых Осваивают новые профессии. А ты тихо молча пьешь чай В ожидании чуда. Быть может раньше.. Ты старался, стремился. Но совсем не давно понял.. Что люди это не твое, Да и мир не твой.
Чайка Сонливая: Автор - О. Мандельштам О, как мы любим лицемерить И забываем без труда То, что мы в детстве ближе к смерти, Чем в наши зрелые года. Еще обиду тянет с блюдца Невыспавшееся дитя, А мне уж не на кого дуться И я один на всех путях. Но не хочу уснуть, как рыба, В глубоком обмороке вод, И дорог мне свободный выбор Моих страданий и забот.
Эрика Максимова: Тео Маклин Говорю ей: сестра, для чего ты пришла ко мне? У меня из ответов всегда будет только "нет", никакое из зелий не даст человечьих ног, не поможет на суше заклятие ни одно. А проклятие - да, но не смей для себя просить, из волос жемчуга не смогу удержать в горсти, в сундуках не закончились стебли редчайших трав - не хочу ничего, только счастья тебе, сестра. Не тебе белой кожею чувствовать солнца жар, не тебе чернозём и песок - остриё ножа, от любви страдать лучше, чем пеной морскою стать - у меня таких сказок - столетье читай с листа. И она отвечает, давая мне прядь волос: для чего быть двуногой? Мы принцу подарим хвост. И проклятьем вода обжигающе-холодна, а обнять и утешить умею лишь я одна. Обнимаю сестру и подводных молю богов никогда-никогда не узнать мне ее любовь.
Алисия Ротт: Гексли Иээ Талант волшебный мне был дарован (из тех, что лучше не принимать). Былое видела, глядя в воду, как научила старуха-мать. Варила зелья из мухоморов, плела венки из колючих трав. Я пела песни с седым народом и грела сердце у их костра. Меня боялись в родной деревне, и страх тот злобой в сердцах пророс как прорастает любое семя, впитавши влагу дождей и рос. Они грозили мне и кричали (и крик их был на мольбу похож): ты будешь проклята небесами. А я смеялась - мол, ну и что ж, как будто ту, что родило пламя, способен жар напугать сердец. Я не боялась людей расправы, поскольку мне не грозила смерть. Но ту защитой, какой с пеленок была природой одарена, я с теми, кто мне сердечно дорог, делить хотела - но не могла. И в час, когда в предрассветной дреме из окон в мир вылетали сны они пришли в мой уютный домик со спящей мамой. И подожгли. Мой крик был худшим из всех проклятий, какие насланы быть могли - в аду не так полыхает пламя, как занялось оно в этот миг. Смотря, как стонет моя деревня, не чуя жалости к ним в себе, я понимала, что злобы семя так прорастает в моей душе.
полная версия страницы